Во всякой эпохе есть свои положительные и отрицательные черты. Поэтому вырывать отдельные эпизоды извращений и судить по ним обо всей эпохе представляется не вполне объективным. Хотя число нелицеприятных фактов само по себе может дать приближённую оценку о нравах того или иного исторического периода. Но, повторим, именно приближённую, а не точную.
Как же тогда подходить к оценке этапов прошедшей истории? Видимо, следует принимать во внимание направленность вектора развития, его компоненты. И всегда рассматривать положение основной, подавляющей массы народа — главной компоненты этого вектора.Тогда мы увидим на примере последнего пятидесятилетия царского режима, что развитие шло исключительно в интересах небольшой прослойки общества – капиталистов и дворянства. Что недвусмысленно подтверждает знаменитый циркуляр „о кухаркиных детях”.
«Гимназии и прогимназии освободятся от поступления в них детей кучеров, лакеев, поваров, прачек, мелких лавочников и тому подобных людей, детям коих, за исключением разве одаренных гениальными способностями, вовсе не следует стремиться к среднему и высшему образованию.»
К „тому подобным людям” относились, безусловно, и крестьяне, которые составляли подавляющую массу населения Российской империи. И это большинство даже не удосужились отметить отдельно, впихнув его в графу „т.п. людей”.
А вот на фоне подобной демонстрации курса царизма не на развитие народа, а его деградацию, прочие отрицательные черты эпохи приобретают уже совершенно другое значение. Они становятся характеристикой социального обустройства общества, его неотъемлемой чертой. Об этом – в отрывке из статьи Г.А. Ибраева „Молочные реки, кисельные берега”.
***
Князь Куракин в своем имении Надеждино подражает придворному быту.
За большую плату бедные дворяне принимают у него должности дворецких, шталмейстеров и церемониймейстеров; при нем состоят: секретарь, доктор, капельмейстер, библиотекарь и громадная свита. При дворе устраивались иногда большие выходы, причем соблюдался строгий этикет и сложный церемониал.Генерал — аншеф и андреевский кавалер граф Девьер завел в воронежском имении собственную артиллерию. Однажды (в конце XVIII века) он перестрелял из двух пушек весь ехавший к нему земский суд.
У графа Шереметева в Кускове был свой rycapcкий эскадрон из 12 человек с командиром; были свои гофмаршалы, камер-юнкеры, фрейлины, навербованные из дворни.
У князя Голицына свой двор. Придворные, вместо ордена, носили на груди портрет князя.
У графа Каменского было 400 слуг, у графа Орлова 500, у генерала Измайлова 800. У последнего в одной передней сидит 17 лакеев; у каждого свое дело: один подает трубку, другой стакан воды и т. д.
У того же ген. Измайлова несколько сот псарей и 2000 борзых собак.
У Головина, имевшего 300 человек дворни, ежедневно к обеду подается 40 кушаний; для каждого кушанья особый повар; обед — целое священнодействие, совершаемое по особому ритуалу; за обедом прислуживают барину 12 официантов.
У Корсакова (который «вышел в случай» при Екатерине II) ежедневно бывает не меньше 80 гостей; шампанское лилось рекой; пили не только гости, но и слуги Корсакова, а также слуги его гостей.
Канцлер князь Безбородко тратил на ежемесячные обыкновенные расходы по дому 8000 рублей; часто устраивал вечера; каждый вечер стоил 50,000 руб.
Итальянской певице Дазио он ежемесячно платил 8000 рублей; при отъезде заграницу она получила деньгами и бриллиантами 500,000 р.
Танцовщице Ленушке князь подарил пожалованный ему (Павлом I) город Рожествен (ныне, упраздненный), приносивший ежегодно 80,000 дохода.
У многих помещиков были свои театры; трупов состояла из крепостных.
У князя Шаховского в труппе было более 100 человек.
Славился театр графа Каменского в Орле. Постановка «Халифа Багдадского» ему обошлась в 30.000 руб., За одну крепостную семью, игравшую на сцене, он отдал целую деревню, в 250 душ. Семья эта состояла из мужа, жены и 6-летней дочери, которая особенно хорошо танцевала «качучу».
Славился также кусковский театр гр. Шереметева, соперничавший с дворцовым.
В крепостном театре Юсупова танцовщицы являлись перед зрителями в природном виде.
Были у помещиков свои оркестры, свои художники, композиторы, астрономы, даже «богословы», шуты, дураки, арапы и арапки.
Лев Нарышкин известен своими маскарадами. По случаю окончания турецкой войны устроил великолепное торжество: представлена вся война, воздвигнуты раздвигающиеся горы, храмы и т. п.
Празднества кн. Потемкина были чудом роскоши: пирамиды, оправленные в золото, золоченые слоны с бахромой из драгоценных камней; 3000 приглашенных гостей; во время одного празднества (8 апреля 1791г.), воска для освещения сожжено на 70,000 рублей.
Гардероб жены известного временщика Бирона ценился в полмиллиона, ее бриллианты в два миллиона; одно платье, усеянное жемчугом, стоило 100,000 рублей.Фельдмаршал Апраксин имел несколько сот платьев.
Князь Гр. Орлов при отъезде в Фокшаны на конгресс получил в подарок, между прочим, кафтан, стоющий 1,000,000 руб.
Довольно. До очевидности ясно, что есть что благословлять, есть о чем пожалеть гг. N N и прочим «зубрам»!!
В драматической хронике, посвященной доброму старому времени, первую роль, конечно, следует предоставить Салтычихе.
Была такая помещица, владевшая имениями, населенными крепостными крестьянами, в губерниях Вологодской, Костромской и Московской.
«Мучительница и душегубица, которая бесчеловечно мучительски людей своих убивала до смерти». Такая характеристика Салтычихи сделана в Высочайшем указе 1768 года.
За малейшую провинность подвергала крепостных жестокой экзекуции. Била самолично палкою, поленом, вальком, скалкою. По ее приказанию конюхи били батогами, розгами, плетьми. Побои часто оканчивались смертью. Некоторые случаи экзекуций отличались изысканной жестокостью:
у женщины опалила все волосы на голове; мужчину била головой о стенку, обливала кипятком из чайника,; дергала за уши раскаленными щипцами; девушку зимой загнала по горло в воду.
Всего замучила 75 человек, главным образом женщин. Тиранство Салтычихи навело суеверный ужас на крестьян: ее подозревали в людоедстве; говорили, что она на жаркое употребляет женские груди.
Госпожа Брискорн, помещица Курской губ. В нескольких ее деревнях и селах курского имения числилось 2135 душ мужского пола. В 1822 г. крестьяне г. Брискорн, доведенные до нищеты, подали жалобу Государю. Для расследования дела назначена комиссия. Доклад комиссии раскрыл картину бесчеловечной эксплуатации и страшной жестокости.
Лучшие земли помещица отрезала себе, крестьянам предоставила
худшие. Закон о трехдневной барщине не выполнялся.
Работы на помещицу производились по урокам; уроки оканчивались в свои дни, по воскресеньям и праздникам; барщинные работы продолжались до поздней ночи, а иногда производились по ночам. Кроме работ земледельческих, крестьяне занимались работами строительными, выделкой кирпича и возкой дров.
Большинство рабочих при постройках составляли женщины; на работы выгоняли женщин с грудными детьми и беременных на сносях; матерей били за то, что отрывались от работы, чтобы покормить грудью ребенка; били и беременных, так что бывали выкидыши.
Возкой кирпича и песку занимались дети от 8 до 15 лет; возили по ночам и по праздникам.
Особенно тяжелым было положение крестьян, работавших на суконной фабрик г-жи Брискорн. На фабрику брались целые семейства и работали постоянно; пищу им давали самую плохую; особых помещений для них не было, лишь некоторым разрешалось ночевать на селе, остальные ночевали на фабрике, все вместе, без различия пола и возраста.
В 1820 г. фабрику перевели в новое каменное сырое здание; начались болезни и смертность: в течение I,5 года умерло 122 человека из общего числа около 400 рабочих. Сама помещица наказывала крепостных, обыкновенно била по голове, некоторые умирали очень скоро после наказания.
Штабс-капитанша Пашевкина предана была суду (в 1825 г.) по обвинению в умерщвлений и крепостной девочки. 12-летняя девочка решилась на побег. Была поймана. Штабс-капитанша приказала служанкам наказать ее сначала розгами, потом кучерским кнутом; сама помогала. Служанки и барыня устали. Отдохнув, вторично принялись бить кнутом. На другой день девочка умерла.
Княгиня Козловская. Русская Мессалина. Женщин секла по грудям и половым частям. Собаками травила голых привязянных к столбам крепостных. Горничную приревновала к своему любовнику: собственноручно разорвала ей губы до ушей, втыкала булавки в плечи и руки.
Графиня Салтыкова держала три года в клетке своего парикмахера, чтобы не проговорился, что она носит парик.Настасья Минкина. Знаменитая домоправительница и любовница всесильного Аракчеева. Не стеснялась никакими мерами, чтобы обуздать ... «своевольство» крепостных. Дворовых девушек наказывала батогами и розгами по два раза в день, чтобы не прельщали падкого до женщин Аракчеева. Лица девушек обжигала горячим железом, вырывала мясо кусками. Была зарезана крепостными.
Таковы женские роли. А вот мужские:
Подпрапорщик Шеншин. В 1767 г. устроил тюрьму в своем имении — с. Шумово Орловской губернии. В тюрьме были самые совершенствованные орудия пытки: дыбы, клещи и т. п.
Суд отправлял сам барин; при нем находился священник, напутствовавший умирающих от истязаний, и 30 палачей, исполнителей приговоров, постановляемых барином. В 1769 г. Задумал выйти из рамок крепостного правосудия: поиграть в застенок с московским купцом.
Попал на скамью подсудимых и угодил в каторгу. Следствие выяснило, что за два года истязаний умерщвлены Шеншиным 59 человек.
Помещик Кармацкий. В середине XVIII в. в его имении в Казанской губернии возвышался замок с башнями, тайниками и подземельями. То была мрачная тюрьма с цепями, рогатками, колодками, чугунными стульями и другими орудиями пыток.
Майор Орлов, помещик Орловской губернии, тоже имел тюрьму со всевозможными орудиями пыток. Только в случаях маловажных проступков применялись у него цепи, железо, рогатки, колодки. В случаях же более важных «истязания изобретаются с таким необузданным свирепством, что без содрогания и вымолвить не можно».
Так сказано в судебном приговоре, постановленном по делу этого помещика.
Генерале-майор Побединский, помещик Ярославской губернии, тоже прибегал к пыткам крепостных крестьян. Само дворянство произвело следствие. В доме генерала найдены были разные тиранские орудия с запекшеюся кровью: крестообразное пяло, колодки цепь с обручами, вколоченная в стену…
Помещик Пензенской губернии Струйский, бывший владимирский губернатор. «Высокообразованный юрист». В своем имении устроил «правильно организованный по европейски суд над крестьянами».
Суд происходил в кабинете барина, носящем название «Парнас». Барин был судьей и прокурором. Он «произносил обвинительные речи по всем правилам западной юриспруденции».
А затем обвиняемый из кабинета отправлялся в подполье, где его ждали пытки по всем правилам Варварского судопроизводства.
Помещик Дуглас, эстляндский губернатор. Сек крепостных в своем присутствии. Приказывал — истерзанные спины посыпать порохом и затем зажечь.
Граф Аракчеев создал целую систему наказаний. В имении Грузинах в арсенале всегда стояли кадки с рассолом, в которых мокли розги и палки для экзекуции.
Во время экзекуции «красивые девушки» хором пели: «Со святыми упокой, Господи!»
За первую вину граф сек дворовых на конюшне; за вторую отправлял в Преображенский полк, где их наказывали особыми толстыми палками, аракчеевскими; за третью экзекуция производилась специалистами, вызванными из Преображенского полка палачами, в доме перед кабинетом графа или в библиотеке.
После экзекуции наказанные являлись к графу показать вспухшую и исполосованную ударами кнута или палок спину. Была в Грузинах домашняя тюрьма — темное, сырое, холодное и узкое помещение; здесь виновные сидели неделями и месяцами.
Поручик Карпов. В декабре 1851 г. в Херсонской губ. в имении помещицы Карповой зарезался 11-летний крестьянский мальчик. Наряжено следствие. Оказалось, что мальчик покончил с собой из страха наказания, что муж помещицы поручик Карпов применял самые жестокие наказания. Заковывал в кандалы, надевал рогатки на шею, приковывал цепью к столбу; подвергал телесным наказаниям до 700 ударов палками, а посеченные места спрыскивать острой водкой.
На суде не только крестьяне, но и соседи, родственники, показали, что поручик Карпове варварски обходился с крепостными людьми. То же подтвердила и его жена.
Генерал Измайлов. Тот, которого Пушкин изобразил в лице Троекурова в повести «Дубровский». Тот, о ком Грибоедов сказал в «Горе от ума»: «Нестор негодяев знатных».
У него было до 6000 крепостных крестьян в Тульской, Рязанской и других губерниях. На барщину выгоняли ежедневно. За малейшее ослушание воле господина жгли мужицкие дома, секли третьего мужика и десятую бабу.
Дворовых было очень много: в тульском имении из общего числа 1500 душ мужского пола до 500 мужчин и женщин составляли дворню.
Почти ежечасно наказывали дворню. Приближенные к генералу лакеи постоянно носили розги за поясом, для немедленного наказания виновных.
Розгами дело не ограничивалось. Были в ходу плети, палки, стенные цели, шейные рогатки, ручные и ножные кандалы. Практиковалось и заключение в тюрьму. Тюрьма помешалась во флигеле.
В другом флигеле помещался барский гарем. В гареме было 30 девушек, днем и ночью они содержались под замком. Гостеприимный хозяин предоставлял обитательниц гарема и своим гостям.
Тридцать лет крестьяне терпели. Пожаловались. В 1827 году генерал был отдан под суд. Постановили приговор: наложив опеку на имения, выслать на житье в Тулу или Рязань. Но и этот приговор не был исполнен. Генерал спокойна жил и скончался в одном из своих имений.
Тайный советник Жадовский. Помещик Оренбургской губернии. Предан был суду в 1835 году. Оказался виновным в изнасиловании и растлении многих крепостных девушек.
Упрямых наказывал розгами. Установил в своем имении что-то в роде старинного jus primae noctis, (право первой ночи); позволял жениться на своих крепостных женщинах с условием, — что первая ночь принадлежит ему, барину. Один муж отказался подчиниться этому условию. Был отдан в солдаты.
И опять довольно: материала для драматической хроники больше, чем достаточно. Слишком достаточно доказательств в пользу того, что правы проклинающие доброе старое время и радующееся, что оно не вернется никогда.
И — Это (последние примеры) тоже были напечатаны в газетах, либеральная интеллигенция не хотела больше видеть такого позора в нищей, необразованной России.
Крестьянские волнения в 1905 году были вызваны тем, что манифесту 1904 года, российская бюрократическая машина не давала ходу.
Если после манифеста 1861 года условное освобождение крестьян от опеки помещиков и состоялось, но они (крестьяне) попали в полную зависимость от земских и уездных начальников, которыми и служили это поместные дворяне.
Высочайший Указ 12 декабря 1904 г. обязывает отменить это последнее право властей, а именно земских и крестьянских начальников, волостных старшин и сельских старост, первым из которых предоставлено: «в случае неисполнения, законных pacпоряжений или требований… подвергать виновного без всякого формального производства, такому то наказанию (аресту или штрафу), а волостным старшинам и сельским старостам предоставлено – «за маловажные проступки» (в том числе и за не уплату податей по упорству или нерадению), подвергать виновных: Назначению на общественные работы…, денежному взысканию… или аресту, а проще говоря розги заменяли и тюрьму, и штраф».
Признание крестьян полноправными свободными сельскими обывателями, конечно, не совместимо с правом правительственных и общественных властей наложения взысканий на крестьян «без всякого формального производства».
**
Однако у нас до сих пор немало страдальцев по „добрым царско-белогвардейским” временам. Ностальгия их, видишь ли, гложет. Погоны царского времени на своих геройских плечах ощущать приятно…
Г.А. Ибраев
