«Таким образом, я закончила», — завершила Ангела Меркель свой короткий спич в Бундестаге, и зал грохнул от смеха. «Доклад, я закончила мой доклад!», — мгновенно сориентировалась и уточнила она, дабы никто не подумал, что карьеру. Поздно. Уже подумали. И от одной этой мысли, не сговариваясь, развеселились. Хотя весь правительственный час еще был впереди. Но главное на нем уже произошло. Так над «мутти» в этих стенах еще не потешались. И вроде бы парировала. А получилось, что препарировала. Саму себя. Устроила анатомический театр одного актера.
Никто же ей не говорил, что именно вызвало у них столь бурную реакцию. Сама догадалась. Потому что это у неё внутри. Сидит, гложет, мучает душевными переживаниями. Ведь это совсем не было похоже на пресловуто-самоуверенное «не дождетесь!». Поскольку она отвечала не на их смех, тем более что он прозвучал, как вопрос, риторически, а на свои чувства. Она уже год, с тех пор, как объявила о том, что этот, четвертый, срок у неё последний, живет в режиме сомнений и двусмысленности. И не она одна. Из-за неё вся Германия так живет. Канцлер-ин или канцлер-аут. И, если аут, то когда?
Сама решила, что не сейчас. При каждом удобном и не очень публичном случае уверяет общественность, что непременно досидит в кресле до 22-го года. Причем, говорит об этом даже тогда, когда её об этом не спрашивают. В её устах «Я досижу» стало чем-то вроде «Все будет хорошо». Или, если ближе к телу, «Мы справимся!». Устойчивое выражение, необходимое для поддержания, скорее, собственного духа в ситуации, когда все остальные уже отчаялись. Это, как присказка. Или даже поговорка. Поговорка по Фрейду. Поскольку раскрывает её подсознание. А там одно только слово – дотянуть.
Это, конечно, не паранойя. Но что-то одержимое в этом есть. Кажется, будто этот последний срок ей и нужен лишь для того, чтобы его дотерпеть. Если не добежать, то дойти до финиша. Это, как те незначительные, но самые тяжелые, 195 метров, без которых все предыдущие 42 километра не в счет. В её истории это верно еще и потому, что она тоже, как тот первый марафонец, чувствует себя на дистанции единственной и неповторимой. Потому и не сходит, что никто даже близко к ней не подобрался. Но стоит ли так рисковать. Если вспомнить, чем все закончилось для того гонца.
И вроде бы канцлерин вновь признана самой влиятельной женщиной мира. Однако уже в девятый раз. Даже для кошки девять – это предел. А правительственный час в Бундестаге в результате лирического отступления на смех продлился на пять минут дольше. Как и положено: смех же продлевает жизнь. Спикер Вольфганг Шойбле назвал это «рождественским подарком» Ангелы Меркель депутатам. Так себе, конечно, презент. Что такое лишние пять минут, если многие считают лишними еще два года.
Автор Михаил Шейнкман, радио Sputnik
